Ровно треть века назад в столице нашей страны произошли драматические события, апогей которых пришелся на 3–4 октября 1993 года. Впоследствии случившееся получило множество различных названий: «Расстрел Белого дома / Дома Советов», «Октябрьское восстание 1993‑го», «Указ 1400», «Октябрьский путч», «Ельцинский переворот 1993 года», «Черный октябрь» и даже «Конец русской демократии».
О значении потрясений, выпавших на долю российского государства, историки и политики до сих пор спорят. Факт в том, что при штурме парламента с применением бронетехники, по обобщенным данным, погибло около полутора сотен человек, еще три с лишним сотни получили ранения. Жители других городов за волнениями наблюдали по телевизору (напомним, что во время разгона Верховного Совета была предпринята попытка захвата телецентра «Останкино»). «МК в Питере» выяснил, что при этом чувствовали и вообще как жили петербуржцы, их родные и близкие.
Отметим, что в общественном сознании произошедшее в начале октября 1993‑го часто перепутано с предшествующим событием — подавлением путча ГКЧП в августе 1991‑го. Символом и в том, и в другом случае стало здание проекта советского архитектора Дмитрия Чечулина, построенное для размещения в нем административных органов РСФСР в 1981 году. Кроме того, и в то, и в другое время участниками волнений были практически одни и те же лица. Вместе с тем август 1991‑го и октябрь 1993‑го — это звенья одной неразрывной цепи.
«Мы думали лишь о том, чтобы не начать голодать»
К моменту, когда по Белому дому были произведены первые выстрелы, петербурженка Татьяна уже потеряла работу. До 1992 года она трудилась на одном из оборонных предприятий. Затем коллектив сократили. Найти другой способ заработка молодой женщине чуть за 30 не удавалось, даже при наличии добротного советского высшего образования. А надо было поднимать на ноги ребенка, который только-только начал ходить в школу. Хорошо, что при деле оставался супруг — был проводником пассажирского поезда.
Конкретно о штурме парламента Татьяна рассуждать не стала. Судя по всему, на фоне потрясений в начале 1990‑х годов новость от 4 октября 1993‑го не стала для нее чем-то из ряда вон выходящим. Люди, говорит женщина, уже успели эмоционально устать от скандалов во власти, которые к тому же регулярно транслировались по телевидению.
«Знаете, на простой народ, грубо говоря, наплевали, — вздохнула Татьяна. — Поэтому вопрос, будет страна с Ельциным или без него, в наших головах не стоял. Мы думали лишь о том, чтобы не начать голодать. А все эти разговоры с экранов были неинтересны, так как велись не о нас — чиновники делили собственные портфели».
На вопрос о том, не было ли страха, что точно так же начнет «трясти» и Петербург, как вторую столицу, женщина ответила отрицательно. Говорит, рада, что руководству города в лице Анатолия Собчака, а также некоторых молодых и перспективных депутатов удалось избежать развития такого сценария.
Справка «МК»
Штурм Белого дома 4 октября 1993 года навсегда разделил сторонников демократии на тех, кто поддерживал роспуск парламента, называя защитников здания «путчистами», и тех, кто считал, что Борис Ельцин своим указом № 1400 «расстрелял» Конституцию России. Акции памяти жертв тех кровавых дней проходят ежегодно начиная с 1994‑го.
«После 1990‑х вообще уже ничего не страшно»
Похожим образом дела обстояли и у Оксаны, у которой в 1991‑м родился первенец. Поэтому ни августовский, ни октябрьский путчи не занимали ее мысли. Женщину заботило главным образом то, чем накормить малыша.
«Прилавки были пустые. Никакого детского питания. На молочной кухне тоже ничего не давали, потому как к тому моменту их уже в принципе не осталось, — поделилась моя собеседница. — Шли выписывали рецепт, а потом по нему выкупали смесь, и то только после того, как кто-то из знакомых звонил и сообщал, что она где-то появилась. И все, ты хватаешь ребенка, бежишь в поликлинику, пытаешься без очереди попасть к врачу, берешь у него рекомендацию, едешь, потому что это, как правило, не соседний магазин, там стоишь в очереди… Словом, тот еще квест».
С неменьшим трудом тогда доставали и одежду с игрушками. Часто пользовались тем, чем делились родственники и друзья, у которых дети уже подросли. Новые вещи банально были не по карману. Оксана в то время работала в детском саду. Говорит, зарплата составляла «один батон в день». С учетом того что по состоянию на июнь — сентябрь 1993 года хлеб стоил от 1200 до 1600 рублей, женщина получала где-то от 37 до 49 тысяч рублей, что укладывается в рамки средней зарплаты на тот период (47 тысяч рублей). Проблема в том, что выплаты, бывало, задерживали на один, а то и пять месяцев, при этом цены в магазинах продолжали расти.
«Сейчас, когда дети уже выросли и иногда делятся какими-то своими переживаниями, я говорю: после 1990‑х вообще уже ничего не страшно. Все плохое, что могло быть, случилось тогда, — считает петербурженка. — Например: мы жили у свекрови в Веселом Поселке. Моя мама, если собиралась к нам в гости, брала такси, хотя это было безумно дорого, — боялась пройти от метро до дома, так как путь в несколько сотен метров мог быть опасным».
Что до событий августа 1991‑го и октября 1993‑го, они больше волновали отца героини рассказа. Мужчина, по словам Оксаны, бывал на демонстрациях в Петербурге и активно давал интервью журналистам.
«А ты на какой стороне?»
У политолога и журналиста Юрия Светова с расстрелом Дома Советов возникло предощущение других возможных крупных событий в России.
«Казалось, мы стоим на пороге гражданской войны, — рассказал он. — Схватились между собой две ветви власти — исполнительная и законодательная, и будто ничего, кроме амбиций, этих людей не интересовало».
В то время Юрий Светов работал в газете «Россия», был ее собкором по Северо-Западу. В начале октября 1993‑го поехал в Москву и происходившее у Белого дома видел своими глазами. «Вокруг было много зевак. Они стояли перед зданием, как перед сценой, и будто чего-то ждали», — говорит спикер.
Вернувшись в Петербург, он встретился с коллегами. Те поинтересовались: а ты по какую сторону баррикад?
«Я, вспомнив шекспировское “чума на оба ваших дома”, ответил, что ни по какую. И вот это стремление заставить людей поляризоваться, то есть встать на ту или иную сторону, присутствовало в информационном пространстве. Вспомните хотя бы знаменитую агитацию “Да, да, нет, да”. Однако при всем моем критическом отношении к Борису Ельцину должен сказать, что он разрубил этот гордиев узел. Кровью, да, но сделал решительный шаг, благодаря чему гражданской войны не случилось».
В следующий раз к московскому парламенту Юрий Ильич отправился только в декабре. Заходил в здание. Внутри все еще стоял запах гари. Коридоры были пусты. Говорит, казалось, будто по ним бродят призраки.
«Хочется верить, что мы все-таки извлекли урок из этой ужасной истории. Ведь последние 30 лет мы не были так близки к гражданской войне. И надеюсь, не будем. А тогда было просто страшно», — заключил политолог.
Из досье «МК»
«Да, да, нет, да» — сочетание слов агитации, призывавшей граждан страны не только принять участие в референдуме (25 апреля 1993 года) по выражению доверия Борису Ельцину, но и, по мнению некоторых современников тогдашнего президента и современных экспертов, проголосовать так, как того хотела действовавшая власть.
А звучал призыв так:
Ради возрождения России ГОЛОСУЙ!
Доверию президенту — ДА!
Политике президента — ДА!
Перевыборам президента — НЕТ!
Перевыборам депутатов — ДА!
Штурм Белого дома в Москве. Как и почему это случилось
Танковый обстрел Дома Советов стал следствием длившегося с момента распада СССР противостояния двух ветвей власти — исполнительной (Борис Ельцин) и законодательной (Верховный Совет (ВС) РСФСР, возглавляемый Русланом Хасбулатовым). Причиной считается издание президентом указа от 21 сентября 1993 года № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в РФ», прекращавшего деятельность Съезда народных депутатов и ВС. Подписывая документ, Ельцин ссылался на невозможность продолжения сотрудничества с законотворцами, которые, по его мнению, в условиях экономического кризиса стояли на пути новых реформ и превратились в «штаб неконструктивной оппозиции». Хасбулатов эти действия президента назвал госпереворотом. В Конституционном суде заключили, что указ № 1400 нарушает 12 пунктов Конституции и является основанием для отрешения Ельцина от должности. Президиум ВС постановил прекратить полномочия президента и возложить их на Александра Руцкого (тогда вице-президента).
23 сентября. На внеочередном Съезде народных депутатов в Доме Советов голосуют за отстранение Ельцина, назначают «силовых министров», формируют дополнительные подразделения из числа добровольцев и раздают им оружие.
27 сентября. Дом Советов оцеплен, вокруг колючая проволока, внутрь здания никого не пускают.
29 сентября. Ельцин и Виктор Черномырдин (тогда председатель правительства) требуют от Хасбулатова и Руцкого до 4 октября вывести всех наружу и сдать оружие.
1 октября. Стороны конфликта ведут переговоры в Свято-Даниловом монастыре. Ночью в мэрии подписывают протокол о «снятии остроты противостояния».
2 октября. Во время митинга сторонников ВС на Смоленской площади происходят стычки с силовиками. Из-за беспорядков на несколько часов перекрывают Садовое кольцо у здания МИД.
3 октября. Десятки тысяч демонстрантов прорываются к Дому Советов. Спустя некоторое время митингующие штурмуют городскую мэрию и «Останкино». В результате захвата телецентра все каналы прекращают вещание (позднее в эфир выходит один из резервной студии). В Москве объявляют режим ЧП и вводят войска.
4 октября. Утром при «зачистке» Дома Советов стреляют сначала из крупнокалиберного оружия, затем — из танков. Здание полыхает. Днем из него выходят защитники ВС, а также выносят раненых. К вечеру сообщается о прекращении сопротивления. Его руководители арестованы. «Альфовцы» эвакуируют из Дома Советов журналистов, сотрудников аппарата ВС, депутатов и простых горожан.
Спустя несколько месяцев ГД объявит участникам тех событий политическую амнистию. Съезд народных депутатов, ВС, а также Конституционный суд упразднены. До начала работы нового парламента устанавливается прямое президентское правление. А 12 декабря 1993 года принимается новая Конституция.
Автор: Екатерина Казьмина
